Архангельская епархия

Искажение догматов Церкви - ситуация для христианства не новая. С ересями боролись во времена Вселенских Соборов, в начале ХХ века, это противостояние продолжается и сейчас. О сомнительных моментах в учении и духовной практике священника Георгия Кочеткова и его последователей «Вестнику Архангельской митрополии» рассказал ведущий российский эксперт по деструктивным культам и сектам, доктор философии, профессор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Александр Дворкин.

- Все структуры, которые создает священник Георгий Кочетков, очень похожи друг на друга и работают они по одному методу. Смущает в них, в первую очередь, то, что священник, чья главная задача приводить людей ко Христу, приводит их к самому себе. Если после того как пастыря переводят, или он заболевает, или умирает, из храма уходит большая часть прихожан, значит, что-то в деятельности этого батюшки было капитально неправильно. Священники приходяти уходят - люди должны оставаться, потому что Церковь и Иисус Христос во веки те же.

Вызывает настороженность в бывших кочетковских приходах и то, что люди, которые остаются в храме (или те, которые переходят в другие храмы от кочетковского священника), тут же обозначаются как предатели и подвергаются остракизму. Такое поведение очень напоминает секту, и это еще более серьезная проблема. «Либо ты с нами и абсолютно во всем подчиняешься «партийной» линии, либо ты против нас, а значит, предатель, и тебе нет прощения» - логика сектантского мировоззрения.

Главное, что вызывает вопрос в учении священника Георгия Кочеткова, это экклезиологическая ересь - идея, что Церковь имеет «синагогально-синаксарную структуру», т.е. состоит из двух частей: «полные» члены Церкви (те, кто прошел катехизацию в кочетковской системе) и «неполные». «Полные» - это элита и самые продвинутые люди, а остальные - быдло, которые по-хорошему и христианами называться не должны. Это деление определяет все остальное: там, как правило, не причащают детей, крещеных людей заставляют ходить на двух-трехлетнюю летнюю катехизацию, и в этот период опять же запрещают подходить ко Причастию. Я разговаривал в Заостровье с молодой женщиной, которая в кочетковской системе с 7 лет, и первый раз она причастилась в другом храме, когда ей был 21 год. Когда надо было сдавать катехизационные экзамены, подходила пора экзаменов в школе. В итоге она прерывала занятия на кочетковских курсах, и ее оставляли на второй год. Кто несет за это ответственность? Как объяснить, что сознательного христианина, постоянно посещающего службы, оставляли без Причастия?

В этом учении есть целый ряд других еретических идей, например, о том, что душа после смерти сознательно не существует. К тому же кочетковцы отрицают историчность ряда христианских праздников, и я уже не говорю про кощунственное учение о сотворении женщины, такое способен придумать только крайне извращенный ум.

Кочетковцы пытаются уверить окружающих, что «гонения» на них обусловлены тем, что они служат по-русски, но я думаю, что проблема гораздо серьезнее. Дискуссия о языке, на котором проводят богослужения, конечно, важна, но по сравнению со всем остальным это восьмистепенное дело. Лично я не являюсь принципиальным противником русификации службы, в определенных ситуациях это может быть допустимо, например, в местах лишения свободы, где люди впервые сталкиваются с богослужением. Но коль скоро в кочетковской системе идет бесконечная учеба, неужели сложно выучить славянский? Откуда такая ненависть к славянскому?! Опять же, если они позиционируют себя миссионерами, то миссионеру нужно знать славянский, чтобы объяснять тем, кто его не понимает. Когда люди только приходят в храм, они действительно могут чего-то не знать, но ведь задача проповедника объяснить, а тут оказывается, что они сами ничего не знают ине могут.

Но, еще раз повторяю, главное – не в языке богослужения, как бы кочетковцы ни старались заострить на этом внимание, чтобы увести взгляд людей от основных своих проблем. Язык нужен лишь как отличительная черта, да и как метод удержания людей в общине – ведь если человек совершенно незнаком сославянским богослужением, с уставным богослужением нашей Церкви, то у него ине возникает желания перейти в другую общину. Тем более, что там все «неполные» члены Церкви, т. е. необразованное и непросвещенное быдло – что с ними у такого продвинутого христианина может быть общего?

А это уже совсем не христианство.

Беседовала Дарья Андреева